Сергей Калугин и Оргия Праведников

Итак, начинаем наш небольшой разбор уже 14 (!) лет, как заслуженно знаменитой песни Сергея Калугина "Рассказ Короля-Ондатры о рыбной ловле в пятницу". Неплохо бы было, чтоб Сергей, читающий этот журнал, прочел и анализ своей песни. Неплохо бы было также, чтоб он не захотел мне "дать в морду, желательно — с ноги" (с) по прочтении))

Персоналии

Король-Ондатра.


Я видел небо в стальных переливах
И камни на илистом дне
И стрелы уклеек, чья плоть тороплива,
Сверкали в прибрежной волне

И еще было море, и пенные гривы
На гребнях ревущих валов
И крест обомшелый, в объятиях ивы,
Чьи корни дарили мне кров.


Итак, вот он наш герой. Король-Ондатра, то есть существо земноводное. В европейской языческой традиции воды — символ нижнего мира. Ондатра живет под корнями дерева, в норе, в подземелье, то есть существо хтоническое. Впоследствии упоминается еще одна хтоническая черта — согбенность, горбатость Короля-Ондатры. Ива здесь — мировое древо, у корней которого обитает это существо, получеловек-полузверь... полубог? Он же не просто ондатра, он — Король-Ондатра...


Король Птиц


А в странах за морем, где люди крылаты,
Жил брат мой, он был королем
И глядя, как кружатся в небе фрегаты,
Я помнил и плакал о нем.

Брат мой, с ликом птицы, брат с перстами девы,
Брат мой!
Брат, мне море снится, черных волн напевы,
Брат мой


"За морем" - символ иного мира, верхнего мира, неба. В русской старине "Птицы" описывается существующее "за морем" общество "птиц",где орел-воевода, колпица-ключница и пр. Если Ондатра — хозяин нижнего мира, то его брат — Властитель Неба, волшебной страны, где "люди крылаты".

Применима и социальная проекция этих персонажей — Король Птиц — знать. Король-Ондатра — вождь низших, "хтонических" слоев общества.

Рыба

В недоброе утро узнал я от старца
О Рыбе, чей жир - колдовство
И Клятвою Крови я страшно поклялся
Отведать ее естество.

А старец, подобный столетнему вязу,
Ударил в пергамент страниц -
"Нажива для рыбы творится из глаза -
Из глаза Властителя Птиц".

Рыба — древний символ христианства, предшествовавший в этом качестве языческому по происхождению кресту. По-гречески рыба "ихтис", что воспринималось, как абреввиатура греческой же фразы "Иисус Христос, сын божий, спаситель". Король-Ондатра жаждет "отведать естество" Рыбы — вкусить "крови и плоти" Того, Кого символизировала рыба, чтоб обрести "колдовство" - как языческая Европа только и могла воспринять обетования Евангелия. "Старец"-проповедник ссылается на книгу - "ударил в пергамент страниц" - библию. При чем же тут глаз и Властитель Птиц?.

Вырванный глаз, как цена вхождения в царствие небесное (Если же правый глаз твой соблазняет тебя, вырви его и брось от себя) упоминаются в библии, и притом неоднократно (Мф. 5,29, Мф. 18, 9, Мк. 9, 47). Впрочем, здесь ведь говорится о своем глазе... но пока мне не доводилось слышать о том, кто исполнил бы это предписание. Зато, как и Король-Ондатра, другим выкалывали глаза охотно — например, болгарский равноапостольный царь Борис ослепил своего сына, Владимира Хросате, за отказ отречься о старых Богов.

Не менее известно другое предписание библии: "Тот, кто не возненавидел своего отца и свою мать, не сможет быть моим учеником, и тот, кто не возненавидел своих братьев и своих сестер и не понес свой крест, как я, не станет достойным меня" Мф 10: 37

Опять же,исторически примеров среди проводников христианства немало. Равноапостольный император Константин перерезал половину своей родни, равноапостольный король Хлодвиг — практически всю. На этом плане Король Ондатра и наш равноапостольный братоубийца Владимир вообще ангелочки.

Отречение от брата, вырванные глаза — цена обретению "Рыбы", возможности вкусить ее "кровь и плоть".

Более того, брат Короля-Ондатры — не просто брат, это властитель языческого рая, Божество (в языческих мифологиях Боги часто были старшими родственниками людям), его необходимо победить мечтающему о Рыбе "с чужим человечьим лицом". Есть и социальный аспект — христианство часто адресовалось к "униженным и оскорбленным", к рабам и простонародью. Его принял внук пахаря Мешко, "рабичич" Владимир, его разносили за пределы римского лимеса Каролинги — буквально "сыновья крепостного".

События

Не знал я, какая разбужена Сила
Сверканием наших клинков


Интересно, что именно в языческой традиции Севера братоубийство, точнее, даже возможность такового, вполне апокалиптическое, в полном смысле этого слова, событие. В Эдде, среди предвестий Рагнарекка, читаем "братья начнут биться друг с другом".


Чья клубится на востоке полупризрачная тень?
Чьи хрустальные дороги разомкнули ночь и день?
Кто шестом коснулся неба, кто шестом проник до дна?
Чьим нагрудным амулетом служат Солнце и Луна?

Се, грядущий на баркасе по ветрам осенних бурь,
Три зрачка горят на глазе, перевернутом вовнутрь
Се, влекомый нашей схваткой
правит путь свой в вышине
и горят четыре зрака на глазу, что зрит вовне...


Этот персонаж сопоставляется с Кухулином. Хотя кельтского оттенка в песне отрицать невозможно (скажем, крест в круге — действительно кельтский символ), это сходство — не главное. Существо, для которого солнце и луна — лишь нагрудные амулеты, существо, разделившее своими "хрустальными дорогами" "ночь и день", то есть тьму от света, держатель "шеста", касающегося небес и дна одновременно, вряд ли может быть могучим, но все же заурядным богатырем Кухлином.

Это Сущность неизмеримо более могущественная, и то, что один из его глаз обращен "вовнутрь", как бы слеп для внешнего мира, позволяет сопоставить его с древним Богом магии, Богом дорог и странствий — Тем, Чьими воплощениями являются Один, Шива, наш Велес...


И глаз наживил я, и бросил под глыбу.
Где волны кружатся кольцом -
Удача была мне, я выловил Рыбу
С чужим человечьим лицом


"Человечье лицо" - это "вочеловеченность" Того, чьим символом является Рыба. Лицо "чужое", чужеземное — естественная реакция северянина на средиземноморский тип лица Иисуса на иконах.


И мысли мне выжгло, и память застыла,
И вот, я отправился в путь
И шел я на Север, и птица парила,
И взгляд мой струился как ртуть


принявший христианство (отведавший Рыбы) братоубийца становится "пришельцем и странником"(Евр 11:13), вечным беглецом от "Витязя багрового".

Таким образом, в песне этой я вижу историю принятия северными язычниками христианства, историю, рассказанную на языке языческих мифов. Крещение, вкушение Рыбы — отречение от небесного брата и братоубийство, бунт завистливого полузверя против крылатого властителя недоступных ему Небес. Собственной рукой отрезавший себя от рода, потерявший свое место в мифологической Вертикали и выпав в горизонтальную плоскость (тут появляются уже "Север" и "Закат", т.е. Запад) "зыби вечерних болот", утративший память и мысли — такую цену заплатил братоубийца за "колдовство", которое надеялся обрести, вкусив "крови и плоти" Рыбы..

Комментарии язычника к "Рассказу Короля-Ондатры..."